Женщина на войне

Фильм Станислава Ро­стоцкого «А зори здесь тихие», вышедший в 1972 году, многие счи­тают лучшей лентой о Великой Отечественной войне. Воз­можно, это преувеличение, но то, что она одна из лучших, — это точно.

Картин о войне к 1972 году было уже сня­то немало. Но «Зори» стали самым мощ­ным фильмом и, несмотря на трагизм, самым любимым: его посмотрели 66 миллионов человек — и это только в ки­нотеатрах. Авторы безжалостно, не щадя ни своих, ни зрительских нервов, иссле­дуют феномен женщины на фронте, ис­пользуя для этого все средства художе­ственной выразительности — начиная от непривычно откровенной для советского кино сцены в бане, чтобы показать, в ка­кие красивые тела попадут фашистские пули, и заканчивая «флешбэками» — вос­поминаниями девушек, — снятыми в на­рочито ярких цветах и с подчеркнутой театральностью.

Профессиональные военные критиковали фильм за «фантастичность». Действительно, бороться с группой фашистских диверсантов — это дело войск НКВД по охране тыла, а не почти тылового старшины с пятью необученными девчонками. Такой «заградотряд- против тренированных десантников» и правда фантастика.

Но кино — искусство, здесь важна не историческая точность, а характеры в предложенных обстоятельствах. И обстоятельства могут быть любыми, даже неправдоподобными. Это прекрасно понимали и режиссёр Станислав Ростоцкий, и писатель Борис Васильев, по повести которого снята картина. Тем более что оба — фронтовики. Довести обстоятельства до крайних, выходящих за рамки реальности, было необходимо, чтобы подчеркнуть, как дико выглядят на войне женщины, как не приспособлены они для лее. Тем более девушки — молодые, красивые, наивные, которым бы жить, любить, рожать. Но в ситуации, из которой только один выход — смерть, они становятся сильными.

Но мало придумать интересный сюжет, который позволяет показать мощные, яркие характеры — это еще нужно сыграть. Ростоцкий собрал потрясающую актерскую команду — молодую, но талантливую: для большинства исполнителей главных ролей — Андрея Мартынова, Елены Драпеко, Ирины Долгановой, Екатерины Марковой — это был первый опыт в кино. Лишь Ольга Остроумова к тому времени уже снялась в трех фильмах, а Ирина Шевчук в двух. Им удалось не изобразить, а прожить судьбы своих героев. И получилось правдиво. Зритель верит, он страдает, когда девчонки одна за другой погибают, будто это происходит на самом деле.

И Борис Васильев, и Станислав Ростоцкий намеренно подчеркнули, что страшная схватка, в которую вступили пять зенитчиц во главе со старшиной, — это лишь «бой местного значения», ничего особенного. Рядовое событие войны, каких были тысячи. Но каждое достойно памятника и памяти. Об этом — простые, но мощные финальные кадры из «нашего времени»: постаревший старшина Васков с усыновлённым им ребенком Риты Осяниной приходит на место гибели девушек, и вышедшие им навстречу туристы видят мемориальную плиту с именами погибших. Веселые голоса замолкают, молодые люди склоняют головы, и девушка, ровесница героинь фильма, кладет к скромному памятнику осенний букет. И — благодарный взгляд Васкова — ведь это ответ на вопрос, который его мучил всю жизнь:

«Положил ведь я вас, всех пятерых положил. А за что? За десяток фрицев? Пока война — понятно, а потом, когда мир будет? Что ответить, когда спросят?»

От героини фильма Елена Драпеко — депутата Госдумы, исполнительницы роли Лизы Бричкиной:

— Этот фильм не о войне, он о нас с вами — как мы себя поведём, если слоится такая история. Как в людях, не приспособленных ни для войны, ни для убийств, вдруг прорастает герой, который заслоняет страну. Вся наша лучшая литература об этом: «А я бы?» И ещё это спор с западноевропейской философией, где высшей ценностью является человеческая жизнь. Ростоцкий тоже говорит: «Как же обрежется эта ниточка!» Но приходит страшный час — и нет других защитников, кроме нас. Срабатывает наша генетика — все поднимаются и встают. И это нормально. А предателем считается тот. кто спрятался, убежал. Это то. что нас отличает. Это и есть русская душа.